Дом одиноких сердец - Страница 55

– Откуда вы знали, что я сюда приду? – озлобленно спросил убийца.

Дронго поднялся со стула.

– Несколько мелких ошибок, которые вы совершили, так или иначе сработали против вас, Константин Игнатьевич.

Это был Мишенин. Он стоял в своем спортивном костюме, выпрямившись и глядя ненавидящими глазами на эксперта.

– Какие ошибки? – прохрипел он.

– Обычно вы принимаете снотворное и спокойно спите до утра. Это обстоятельство отмечали все, с кем мы говорили. Но в тот вечер вы его, очевидно, не приняли. И знаете, как я догадался об этом? Вы слышали телевизор у Шаблинской и Ярушкиной, вы видели не спавшего Угрюмова, который ходил по коридору. Каким образом вы могли его видеть, если бы приняли в тот вечер снотворное? Радомир не мог выдать вас, так как был в плохом состоянии. А когда входила санитарка, вы поворачивались лицом к стене и делали вид, что спите. Это во-первых. Затем вы не сказали мне, что Боровкова извинилась перед Угрюмовым за свой нервный срыв. Я разговаривал со многими, и все вспоминали эту безобразную сцену в столовой. Но все говорили и об извинениях Боровковой. Все, кроме вас и Клавдии Антоновны. Я уже выяснил, почему именно она скрыла от меня этот факт. У нее были причины не говорить мне всей правды. Но и вы не сказали мне этого. И тогда я задал себе вопрос: почему вы не хотите говорить мне всю правду? Или вам выгоднее, чтобы подозрение частично падало на Угрюмова?

– У вас все? – презрительно спросил Мишенин.

– Нет, не все. Мы поняли, что убийцей должен быть человек, которому Боровкова безусловно доверяла, а вы были одним из очень немногих, кто был с ней в прекрасных отношениях. Очевидно, она и Казимира Станиславовна решили доверить вам тайну банковской ячейки в Финляндии, учитывая ваш предыдущий опыт. И рассказали вам об этом, фактически подписав себе смертный приговор. Сначала вы убрали Боровкову. Вы вошли в палату, и, возможно, она даже проснулась. Но женщина видела перед собой милого, интеллигентного, воспитанного человека, который подходил к ней, чтобы узнать, как она себя чувствует. Затем вы взяли подушку, а остальное было не так уж и сложно.

Мишенин слушал молча, даже не пошевелившись.

– Но вам нужно было узнать код ячейки. И поэтому вы так любезно и настойчиво продолжали обхаживать Казимиру Станиславовну, уже подозревая, что у вас есть конкурент в лице ее родственника. Сегодня мы решили разыграть свою партию, объявив всем, что вечером приедет нотариус, которому Казимира Желтович все расскажет. И тогда вы поняли, что ждать больше нельзя. Поэтому сегодня вы решили любым способом получить код, чтобы навсегда покинуть этот гостеприимный дом.

– Вранье, – прохрипел Мишенин, – все ложь и вранье. У вас нет никаких доказательств.

– Есть, – возразил Дронго. – У нас есть прямые и конкретные доказательства вашего преступного умысла. Несколько дней назад в посольстве Финляндии за вас кто-то получил шенгенскую визу. Очевидно, для того, чтобы вы могли спокойно выехать туда. Затем дальше. Я вышел на сайт вашей бывшей компании и легко обнаружил, что вы были уволены за дискредитирующие вас факты. Вы растратили больше четырех миллионов долларов и на тот момент, когда обнаружилась ваша болезнь, были уже уволены. Деньги на первую операцию вы нашли. На вторую их уже не было. Именно поэтому вы сделали все, чтобы попасть сюда и попытаться хоть как-то продлить свое существование. Хотя я признаю, что ваша болезнь просто ужасна. Но и попав сюда, вы не успокоились. Когда Генриетта Андреевна рассказала вам об этой почти забытой банковской ячейке, вы решили, что это ваш шанс. И убрали ее, чтобы самому узнать код у Казимиры Желтович. Все было рассчитано правильно, кроме одного. Моего появления здесь.

– Ну, тогда пусть эти деньги не достанутся никому! – зло крикнул Мишенин, бросаясь на лежавшую перед ним женщину. Дронго остался стоять на месте. В последний момент одеяло откинулось, и вместо Казимиры Желтович в кровати оказался Эдгар Вейдеманис. Он перехватил руку убийцы, легко отводя ее в сторону. От неожиданности и изумления Мишенин застонал. Он уже понял, что окончательно проиграл эту партию.

Вместо эпилога

– Вы провели свое расследование просто блестяще, – говорил на прощание Степанцев. – Я даже не мог подумать на него. Он казался нам интеллигентным, образованным, порядочным человеком. И вот – такая метаморфоза.

– Трудно все время притворяться интеллигентным человеком. Даже невозможно. Достаточно было прочитать в Интернете его биографию, чтобы все сразу понять. Но мы часто не вникаем в такие подробности, предпочитая верить людям, – грустно сказал Дронго.

– Должен вам сказать, что он напрасно так суетился, – признался Федор Николаевич, – спасти его не может даже чудо. Если он даже найдет миллион долларов и заменит себе обе почки на донорские. Они уже не смогут нормально функционировать в автономном режиме. В лучшем случае – еще несколько месяцев с подключенными аппаратами, а потом все равно конец. Неужели он надеялся на эти деньги?

– Очевидно, да. Он ведь растратил большую часть не только служебных денег, но и своего личного состояния. Именно поэтому и попал к вам.

– Но как вы смогли все так быстро вычислить?

– Помог в какой-то мере Арвид. Если этот молодой человек продумал такую тщательную операцию, чтобы получить доступ к наследству своей родственницы, то почему подобную аферу не мог сотворить и кто-то постарше? Становилось ясно, что у Арвида есть серьезный конкурент. Это должен быть человек, которому безусловно доверяли Генриетта Андреевна и Казимира Станиславовна, человек, который сумеет получить визу в Финляндию, знает банковские правила и сумеет открыть банковскую ячейку при наличии кода. Таким критериям отвечал только Мишенин. Оставалось проверить его компанию и выяснить реальное положение дел. Вот, собственно, и вся разгадка. Он честно признался мне, что даже не думал о другой операции, понимая, что время упущено. Ему хотелось в какой-то мере восстановить свое реноме, вернуть часть денег, обеспечить свою семью, которую он фактически разорил. Мотивы были самые благородные, если, конечно, верить ему. А вот способ их достижения… Впрочем, он не раскаивается. Он даже сказал мне, что помог Боровковой избежать ненужной боли и осложнений, неизбежных при ее болезни. Ну, это как посмотреть. Думаю, лично она возражала бы против такой постановки вопроса. Но этого мы уже никогда не узнаем. Меня интересует другое: что теперь с ним будет?